Ликоподий раньше широко использовали для фейерверков, бенгальских огней и прочих световых эффектов. На ранних порах фотографии спорами плауна обеспечивали подсветку объектов (то, что сейчас делают с помощью «фотовспышки»). Как это ни покажется странным, но ликоподий до сих пор применяют даже в металлургической промышленности: при фасонном литье им покрывают формы для того, чтобы отливка не прикипала» и хорошо отделялась от формы.
Я не «современный» бизнесмен
За рулем «москвича» сидел и как-то глупо улыбался абсолютно пьяный, неопрятный и неприятный на вид, «обросший» молодой человек. Подъехали гаишники — и сразу все поняли. Один из них тут же врезал молодому «алкашу» по морде. Это меня удивило, но я подумал, что возможно, это входит в обязательную процедуру «профилактики» или, может быть, так профессионалы приводят преступников в чувства. Когда они посоветовали мне сделать то же, я растерялся и не смог ударить этого беззащитного пьяного урода.
Первым, что сильно удивило стражей порядка, было то, что от такого страшного удара никто серьезно не пострадал. Их беглый осмотр дал неутешительный результат. Моя машина разбита и сзади, и спереди (от удара я врезался в стоящий впереди автомобиль) и ремонту не подлежит. Немцы делают очень качественные автомобили. При сильнейших ударах они деформируются и гасят удар. Зато наш красненький старенький «москвич» как «старый чугунный утюг» протаранил «бочку» и серьезных деформаций не претерпел.
Разборка в ГАИ показала, что виновник аварии был гражданином Украины, который как-то перебрался в Брянскую область и женился на местной крестьянке. Сейчас у них растет маленький ребенок. Кто-то по доверенности разрешил ему управлять этим стареньким «москвичом». Вот он и приехал в столицу мне на «радость». Взять с него было нечего. Обязательной страховки не было. Он предложил мне: «Возьмите меня в рабство, я все отработаю». Я посмотрел на него и понял, что рабовладелец из меня не получится. Милиционеры были не менее конкретны. Они понимали, что я в мгновенье ока лишился машины и чудом остался жив. «Выведи его и искалечь, переломай ему руки или ноги. Мы ничего не заметим и сдадим его потом куда надо», — сказал один сердобольный гаишник. Но и этого я сделать не смог.